Государственный код: почему российское правительство заинтересовалось открытым ПО

Российские IT-компании представили стратегию развития программного обеспечения с открытым для разработчиков исходным кодом (open source) до 2024 года. С помощью проектов в области открытого кода можно повысить эффективность госзакупок программного обеспечения и снизить санкционные риски для IТ-отрасли, считает основатель холдинга GS Invest Сергей Мацоцкий.

Эксперты IТ-индустрии и Минцифры разрабатывают стратегию развития программного обеспечения с открытым кодом до 2024 года. Тема открытого кода вызывает большой интерес не только у IТ-компаний и программистов, но и у делового сообщества в целом. Почему государство считает полезным поддерживать создание и использование продукции, распространяемой зачастую бесплатно на условиях, сильно отличающихся от принятых в более традиционных отраслях экономики?

Сегодня государство — один из ключевых участников IТ-рынка. Оно выступает в нескольких ролях. Самая очевидная — регулятор. Кроме того, государство — крупнейший заказчик и владелец масштабных информационных систем. А не так давно правительства многих стран осознали себя еще и поставщиками электронных услуг населению и бизнесу. Это естественный этап их цифровой трансформации. Некоторые правительства могут поспорить с крупнейшими мировыми IТ-компаниями и в ассортименте онлайн-сервисов, и в широте охвата аудитории. В этом направлении Россия развивается особенно быстро, в чем граждане могут убедиться на собственном опыте. Поэтому логично стремление поддержать освоение бизнес-моделей, демонстрирующих хорошие темпы роста и потенциал. Модели, основанные на открытом коде, несомненно, входят в их число.

От увлечения до большого бизнеса

Открытая модель разработки программного обеспечения (ПО) развивается с середины 80-х годов XX века — долгий срок по меркам IТ-индустрии. Причем в последние 10 лет это развитие приобрело новое качество. С одной стороны, открытое ПО пришло в большой бизнес: сначала ведущие интернет-компании, такие как Google и Amazon, а потом и крупнейшие игроки из других отраслей (финансов, телекома, транспорта) положили его в основу своей IТ-инфраструктуры. Это было непросто — пришлось научиться работать с сообществами программистов, выполнять требования открытых лицензий, не очень похожих на традиционные коммерческие, зачастую самим вносить вклад в открытые проекты.

С другой стороны, открытое ПО само стало большим бизнесом. Довольно долго казалось, что на нем нельзя построить успешную IТ-компанию. Но в 2019 году IBM купила пионера открытого ПО Red Hat за $34 млрд, оценочная стоимость еще одного разработчика открытого кода Databricks недавно достигла $38 млрд. Компаний, работающих в этой области и стоящих дороже миллиарда долларов, сейчас наберется несколько десятков. Для этого им пришлось научиться прислушиваться к запросам заказчиков, предоставлять сервис с гарантированным уровнем обслуживания и многому другому, что раньше ассоциировалось с коммерческими продуктами.

Распространение открытого ПО существенно поменяло отношения разработчиков между собой и с заказчиками. Я бы сказал, что бизнес на открытом ПО очень честный в том смысле, что в основе его лежит концепция «хороший сервис за справедливые деньги». Открытость обеспечивает конкуренцию предложения, и нельзя почивать на лаврах, эксплуатируя свои старые эксклюзивные разработки.

Открытые бизнес-модели

Существует множество бизнес-моделей, которым могут следовать компании, работающие в области открытого ПО, но, пожалуй, наиболее популярными являются сегодня:

• открытое ядро (open core) — выпуск основной версии продукта под открытой лицензией и расширений для отдельных категорий клиентов уже на коммерческих условиях;
• профессиональный сервис (professional services) — внедрение и сопровождение общедоступных версий открытого ПО;
• облачный SaaS (software as a service — программное обеспечение как услуга) — размещение открытых продуктов их разработчиком или сервис-провайдером в публичном или частном облаке как платного сервиса для конечных подписчиков.

Заказчик тоже может гибко выбирать между этими сценариями и даже предпочесть доработку и внедрение открытых решений собственными силами.

При всей привлекательности открытое ПО требует не менее, а зачастую более аккуратного обращения, чем коммерческое. Существует множество открытых лицензий, разработанных, чтобы удовлетворить специфические бизнес-задачи и общественные приоритеты, которые не всегда совместимы. Увлекшись адаптацией открытых продуктов под свои нужды, можно легко забыть о том, что надо делиться разработками с сообществом. В таком случае возникает так называемый форк — отдельная ветка разработки. Она может быстро стать несовместимой с основной открытой версией продукта, и стоимость ее поддержки начнет расти в геометрической прогрессии.

Российское сообщество открытого кода — одно из самых значительных и быстрорастущих. Наши программисты и компании активно участвуют в реализации международных проектов, в частности, в создании систем управления базами данных (СУБД) на открытом коде. Здесь можно назвать СУБД ClickHouse и библиотеку машинного обучения CatBoost от «Яндекса» и СУБД Tarantool от VK (раньше Mail.Ru). Думаю, российские открытые проекты ждет впечатляющее будущее.

Государственный интерес

Коммерческие перспективы открытого кода отчасти объясняют интерес государства к этой сфере, которая, опираясь на открытое ПО, может решить несколько стратегических задач:

• повысить конкурентность и прозрачности закупок IТ-решений для государственных нужд;
• сделать более эффективными государственные вложения в IТ-решения благодаря повторному использованию кода;
• расширить российскую экосистему разработки и использования ПО;
• снизить риски санкционного ограничения доступа к важным программным технологиям и продуктам.

С другой стороны, государство может внести свой вклад в расширение использования открытого ПО в России:

• совершенствуя нормативную базу в области закупок и заказывая некоторые работы под соответствующими открытыми лицензиями;
• поддерживая важнейшие открытые разработки, не имеющие отечественных коммерческих аналогов, и ключевых российских разработчиков открытого ПО;
• стимулируя использование открытого ПО в образовании;
• расширяя российским разработчикам доступ к передовым инструментам и практикам открытой разработки.

Важное преимущество открытых технологий — устойчивость к колебаниям внешнеполитической конъюнктуры. Не оглядываясь на политику, российские потребители могут продолжать использовать зарубежное открытое ПО, а наши программисты — развивать его совместно с коллегами из других стран на благо как мирового сообщества, так и России.

Санкционная блокировка доступа нашей страны к иностранным репозиториям (хранилищам программного кода), таким как GitHub, конечно, возможна, однако на этот случай можно подстраховаться — создать отечественный репозиторий, регулярно синхронизирующийся с репозиториями крупнейших иностранных проектов и полностью соответствующий российским требованиям к защите персональных данных. Такую идею в сентябре поддержал российский премьер Михаил Мишустин.

Разумеется, использование открытого ПО, особенно в государственном секторе, требует аккуратности. В каждом конкретном случае нужно убедиться, что:

• код проходит необходимые проверки в области информационной безопасности;
• имеется достаточное число специалистов, которые в нем разбираются и могут его поддерживать и развивать;
• есть потенциальные отечественные подрядчики, готовые внедрять и сопровождать соответствующие открытые решения на долгосрочной основе и в рамках контрактных обязательств;
• использование кода не приводит к вытеснению с рынка отечественных разработок и разработчиков.

Все эти вопросы, как и множество других, государство должно решать в общественных интересах с учетом позиции IТ-индустрии и сообщества разработчиков открытого ПО.